Честное слово, не знаю, что на меня нашло. Накатило, наехало, в глотку вцепилось! Я ведь терпеть не могу пить в одиночку, тем более, нажираться. И Новый Год здесь совсем не причём. Я его и за праздник-то уже давно не считаю. Вернее, не праздную, не отмечаю, как и дни рождения. Чему радоваться? Тому, что ещё на год старее стал? Да, да! Именно, старее, а не старше. Старше становятся лет до тридцати пяти, а после пятидесяти, только старее. И вообще, подарки мне дарить некому, ждать их тоже не приходится, а последние пять лет, я и до боя курантов не досиживал. Кто-то сейчас скажет, эка, удивил! Да у нас пол страны до двенадцати не доживают! Так, в том-то и дело, что засыпал трезвый, как дурак. Просто засыпал и всё! «Иронию судьбы» я уже давно назубок знаю, от Киркорова меня тошнит, а президентские поздравления вызывают странный зуд в ладонях. Короче, и в этом году нового сценария ничего не предвещало. Чёрт его знает!? Может, во всём виноват этот недоношенный отморозок, который меня в метро по голове бутылкой шандарахнул, в результате чего на ней поселился огроменный шишак? Наверное, тогда всё и началось, потому что, поднявшись из подземки на поверхность в мерзопакостнейшем настроении, я первым делом зашёл в пивную, хлопнул сто пятьдесят и шлифонул это дело кружчкой пива.
Наступивший вечер застал меня на кухне очередной съёмной квартиры, в цинично-пессимистическом настроении, чему в немалой степени поспособствовала, уже почти опустошённая бутылка водки. Она стояла между портретами Фёдора Михайловича Достоевского и Иосифа Виссарионовича Сталина. Я ж говорил, что ненавижу пить в одиночку! Завершали этот новогодний натюрморт, наструганное толстыми кусками сало, наломанный руками хлеб, порезанная кружками большая луковица, холодная, потому что варил я её утром, картошка в мундире, гранёный стакан и, давно онемевший, телевизор «ЮНОСТЬ». В виду того, что «ЮНОСТЬ» эта уже приближалась к пенсионному возрасту, она утратила не только голос, но все цвета, кроме зелёного. Впрочем, меня нисколько не раздражали зелёный снег, зелёный дождь и зелёный мировой экономический кризис. А зелёная морда Путина иногда даже вызывала, кратковременное желание ей поверить. Весь этот зелёный мир оказывал на меня благотворное, умиротворяющее действие. Не зря же, наверное, приборы на самолётах, которые мне довелось пилотировать, подсвечивались именно зелёным светом. А вот приборные доски теперешних «тойот» и «мерсов» подсвечиваются красным. Для ещё большего озверения, что ли?
Вылив остатки водки в стакан, я откупорил следующую бутылку. Плеснул из неё, чтобы получилось пол стакана. Чокнулся с Фёдором Михайловичем и Иосифом Виссарионовичем. Занюхал это дело луком, машинально ткнул кнопку включения немой «Юности» и закурил… Немая «Юность» показывала зелёного Мягкова и не менее зелёную Барбару Брыльску.
–От добра добра не ищут,- подумал я и опять потянулся за бутылкой, и в этот момент, заверещал оживший мобильник.
- Надо же! Кому-то я ещё нужен?!
- Командир! С Наступающим…- прочёл я… Нежели это и, правда, было? Сейчас все прошедшие пятьдесят с хвостиком лет казались чёрно-былым, ужасно короткометражным фильмом, главным героем которого был вовсе не я…
- И когда же, интересно, всё пошло через задницу? – я почесал лысину…Кстати, о лысине…Ведь ещё каких-то пять лет назад на неё не было даже намёка…За окном, уже взрывались петарды и хмурое небо озаряли китайские салюты. До Нового года оставалось, чуть меньше часа. Я вышел на балкон и подставил руки падающему снегу…
- Нет, – констатировал я, – Не пахнет! Ну, не пахнет он мандарином, и всё тут!
В детстве новогодний снег всегда пах мандарином. Я отлично это помню. Да и потом, ещё долгое время он пах мандарином…
- Может именно тогда, когда новогодний снег теряет мандариновый запах и кончается жизнь? Не враз, не одномоментно, конечно…но может это точка отсчёта начала конца? – подумал я, возвращаясь на кухню.
Вдруг, до умопомрачения, захотелось снова ощутить этот морозный мандариновый запах новогоднего снега. А ещё больше захотелось обнаружить под ёлкой подарок…
- Интересно, Дед Мороз приносит подарки взрослым? Или только детские мечты для него имеют значение?
Однажды, в детстве я страстно хотел получить от Деда Мороза пистолет. Замечательный, чёрный, железный пистолет, с пистонами. Именно такой был у моего друга, Юрки. Он стрелял, как настоящий. Хотя я, конечно, тогда понятия не имел, как стреляет настоящий. Но был абсолютно убеждён, что, именно, так. Я страстно молил Деда Мороза принести мне такой пистолет, даже написал ему письмо. Но он принёс мне зимние ботинки и акварельные краски. Тогда я страшно обиделся, а теперь понимаю… У Деда Мороза столько заказов, что не мудрено и перепутать. И вот сейчас, я понял, что мне просто необходим такой пистолет! Иначе…Иначе, всё вообще теряет смысл! Я посмотрел на часы. До Нового года оставалось семь минут. Я быстренько написал записочку Деду Морозу, и тут сообразил, что ёлки-то у меня нет!
- Господи! – взмолился я, - Ведь без ёлки-то никак!
Сжимая в кулаке своё послание, я рванул в комнату. Там, на подоконнике, уже много лет пылилась маленькая, синтетическая ёлочка.
- Может и такая сгодится? – пробормотал я, отряхивая ёлочку от пыли, - В конце концов, Дед Мороз, где-то передо мной в долгу…
Я поставил ёлочку на середину моего «праздничного» стола и положил под неё свою записочку. На зелёном экране зелёная секундная стрелка завершала последний зелёный круг уходящего года. Я быстренько проглотил ещё пол стакана и вышел на балкон…От взлетающих в небо салютов на улице было светло, как днём. А звуковое сопровождение вполне соответствовало хорошей артподготовке.
- «Если бы РУКА ТВОРЯЩЕГО остановилась в пятый день, мир жил бы в полной гармонии», - отчего-то, всплыла в голове фраза из недавно прочитанной книги…наверное Куэльо прав. Ведь только тот, кого создали в шестой день, способен жрать и ртом, и жопой. Причём всё подряд! Только ему всегда не хватает.
Размышляя над этой фразой, я побрёл обратно на кухню. Включил свет и…окаменел… у моей крохотной пластмассовой ёлочки лежал пистолет…ПМ, вполне даже настоящий пистолет конструкции Макарова…Не веря глазам своим, дрожащей рукой коснулся я воронёного ствола, потом заученным движением, машинально извлёк обойму. В обойме находился один патрон…
- Что ж…всё верно…Спасибо, Дедушка Мороз! Ты всё правильно понял…
За окном продолжалось Новогоднее безумие… Спешить мне теперь было некуда. Жизнь, пусть и ненадолго, наконец, обрела смысл. Не спеша, в три присеста, опустошил я полный гранёный стакан. Достал американский трубочный табак, набил полную трубочку и выкурил её до последней табачной крошки. После чего, дослал патрон в патронник…Голова была, как никогда ясной. Рука, удивительно твёрдой…Выстрела я так и не услышал…
…1-е января, как всегда, пахло перегаром…с трудом оторвал я гудящую голову от стола. За окном клубился, густой и липкий рассвет. Эта масса растилалась до самого горизонта. Её можно было резать ножом, как пирог. Я распахнул окно и не увидел дома напротив. Не было и строящегося дома справа. Не было и леса между домами. Более того, не было и моего дома. Ни верхних, ни нижних этажей. Не было ничего. Только моя кухня висела в этом странном НИЧТО…
Сознание возвращалось пульсирующими толчками. Я опустил голову и увидел аккуратную круглую дырочку под левым соском.
- Так значит, это не «белочка»?
Не скажу, что почувствовал разочарование. Сквозящий холодок в левой груди не доставлял сильного беспокойства. Вот только ужасно болела голова. Просто раскалывалась, характерной похмельной болью…
- Неужели и здесь существует похмелье? – подумал я и, опустив руку на подоконник, обнаружил стоящую на нём бутылку водки. Я поднёс её к уху и слегка встряхнул. Знакомое бульканье сообщило мне, радостную весть: Есть!
- Подобное лечится только подобным… - мессир Воланд не открыл Америку…
Я поднёс бутылку ко рту и сделал большой глоток…
…Густое, липкое и туманное НИЧТО таяло…Проступали контуры дома напротив и строящегося дома справа, проступали контуры леса… С каждым глотком привычная картинка приобретала резкость и контрастность… Истерический крик соседки сверху окончательно вернул меня обратно…Под лучами январского солнца отчаянно пытался блестеть, обезображенный конфетти и пустыми бутылками снег. Натюрморт на столе почти не претерпел изменений. Отсутствовал только пистолет… Я посмотрел на свою левую грудь. Всё было, как обычно. Только несколько прилипших под соском чёрных крупинок, напоминающих порох, заставили меня вздрогнуть. Но ковырнув одну из них ногтем, я убедился, что это просто пепел…
- Как жаль возвращаться, - подумал я и принялся за уборку…
Приведя в порядок стол, я взялся за веник. Махнул им под занавеской и…
И на середину кухни выкатилась стреляная гильза от пистолета Макарова.
- Всё верно, - пробормотал я, - Нормально сработал отражатель…
